Различных обществ вспомоществования, приютов, богаделен до революции в любом городе было множество. Только в Бобруйске к 1 января 1898 года и только в обществе вспомоществования ученикам прогимназии наличность в кассе составляла без малого 2 тысячи рублей, предусматривавшихся на плату за право обучения и «на другие пособия» малоимущим. Даже в оккупированном германцами нашем городе не забывали о милосердии. Пусть и со специфическими особенностями.
«Они не зверствовали, и язык их был похож на идиш…»
Аккурат 3 сентября 1918 года все богоугодные заведения Бобруйска прислали своих представителей на собрание, где городская продовольственная управа вынесла на повестку дня вопрос о распределении между нуждавшимися 900 пудов дешевой муки, предложенной горожанам немецкой оккупационной властью. Архивные документы беспристрастно свидетельствуют, что в обсуждении довольно остро стоявшей проблемы приняли участие А.Б. Кузьмин-Караваев от Союза офицеров, отец И. Плышевский и Котлевич от православного братства, М.Г. Плоткин и Каценбогин от Союза инвалидов, декан Пацевич от Римско-католического благотворительного общества, г-жа Арлазорова от еврейского женского такого же объединения, А. Медведков от приютов христианского благотворительного и №64 Всеросийского земского союза, П.И. Эстрин, Я.Б. Голант и Г.С. Александров от еврейской общины, И. Добржанский от христианской больницы и М. Орлик от еврейской больницы.
В первых же выступлениях была констатирована «высокая степень нужды», охватившей беднейшие слои как христианского, так и еврейского населения. В порыве искренней признательности представители бобруйчан выразили свою глубокую благодарность «за столь гуманное и предупредительное отношение» немецкой власти к нуждам населения нашего города. Не это ли взаимопонимание между аборигенами и завоевателями, передававшееся затем в семейных преданиях, через два с лишним десятилетия собьет с толку, дезориентирует наших земляков, не хотевших уходить из города перед угрозой захвата его фашистами? Очевидно, многие помнили и продпомощь, и обхождение германцев периода Первой мировой войны и не могли поверить в их перерождение к началу Второй.
Разделили по-братски
Однако реальную муку следовало разделить между наиболее нуждавшимися в ней. К чести наших предшественников, они первым долгом сочли необходимым помочь контингенту, который обслуживали представленные на совещании благотворительные организации. Под протокол был сделан детальный расчет с учетом числа призреваемых в них и норм отпуска продуктов. Самым многочисленным на тот момент был «детский очаг» еврейской общины, поэтому на 120 его ребят было выделено 1800 фунтов муки в месяц. Полсотни взрослых, ходивших в так называемую дешевую столовую, могли рассчитывать на 1500 фунтов. Полтора десятка мальчиков и девочек из католического общества получили по 450 ежемесячных фунтов муки. По таким же нормам военного времени обеспечивались взрослые и дети в христианской и иудейской богадельнях, обоих бобруйских приютах – всего на эти нужды отводили по 189 пудов муки в месяц.
Остальной хлеб, как справедливо тогда называли сырье для его выпечки, в количестве 711 пудов тоже распределялся между самыми бедствующими бобруйчанами. Все присутствовавшие благотворители были обязаны в недельный срок представить после тщательного обследования списки на получение пайков малоимущими гражданами. Только после этого продовольственная управа могла перевезти муку с немецкого склада на свой и передать ее в благотворительные заведения для выдачи подопечным.
Обижали судьбою обиженных
Однако в Бобруйске 1918-го даже пресловутый немецкий порядок не мог справиться с криминальными проявлениями. Злоумышленники не раз посягали на имущество, собранное для наиболее обездоленных бобруйчан. Из того же приюта №64 на углу Дмитровской и Ивановской улиц, например, было похищено 120 «платьев из бумажной материи», много другой одежды и съестных припасов. А вскоре, прихватив с собой наиболее ценный инвентарь, заведующий приютом Никифоров и его подельники просто скрылись из города. На этот факт обратила внимание городская дума, представители которой ужаснулись, увидев, как истощены десятки детей, не имевших несколько недель и куска хлеба. Член городской управы П.М. Мастерчук выступил в думе, осудив «возмутительный случай хищничества» в приюте Всероссийского земского союза. И бобруйские законодатели приняли решение об «эвакуации приюта на Украину», где Земский союз содержал несколько подобных заведений.
Благотворители как могли поддерживали страждущих в нашем городе. Когда в нем грянула очередная эпидемия, они организовали двухдневное проведение лотереи в пользу еврейской больницы. Одно из двух лечебных учреждений Бобруйска попало в острый финансовый кризис – вопрос встал о самом его существовании. Поэтому и был брошен клич о спасении больницы, а значит, и самих бобруйчан. Средства, собранные от проведения лотереи-аллегри, помогли сохранить еврейскую лечебницу.
В помощи все средства хороши
Следует сказать, что благотворительностью в оккупированном городе занимались не только общественные организации, но и частные лица. При той же еврейской больнице, например, доктор Клюрфельд вел бесплатный амбулаторный прием местного неимущего населения и беженцев-соплеменников. В это же самое время его жена, тоже врач, А. Клюрфельд на дому вела запись на прием к мужу и принимала пациентов по детским и внутренним болезням. Так же безвозмездно лечили бедных сограждан доктора Л.Г. Фельдман и М.Г. Лозинская в своих квартирах на Романовской и Муравьевской улицах. Правда, было это вначале прихода немцев, а потом врачи, наверно, и сами обеднели.
Довольно широко были распространены в Бобруйске различные благотворительные мероприятия. Скажем, в Народном театре в августе 1918-го состоялась публичная лекция С.Я. Вольфсона на тему «Г.В. Плеханов: жизнь и творчество», весь сбор от которой пошел в пользу детских площадок Общества содействия внешкольному образованию. Там же в сентябре «в пользу нуждающихся семейств русских офицеров, врачей и военных чиновников» прошли спектакль и концерт-бал с участием известных артистов и любителей, а также немецкого симфонического оркестра, после которых публике были предложены «танцы до 5 ч. утра, гадание, цветы, удочка (игра-аттракцион – А.К.), буфет с напитками, роскошный фейерверк». Кроме городского сада, благотворительные акции проходили и в других местах нашего города. В зале депо Бобруйского пожарного общества, например, состоялся вечер в пользу нуждающихся учениц женской гимназии М.Н. Ильинской, в помещении Сионистского клуба, где раньше располагалась чайная, прошел литературно-музыкальный вечер, средства от которого были направлены «еврейским народным курсам №2». Союз бобруйских врачей с целью увеличения ресурсов для организации ночных дежурств медиков устроил вечер с благотворительными взносами… Такой была непростая, но милосердная жизнь в городе на Березине летом и осенью 1918 года.
